Нашла на фикбуке дивное стихотворение

[Нэко]

Мне в первую очередь понравилось, как показано различие характеров. Всегда это люблю в подобных произведениях. И печальная мудрость владыки Трандуила... Такие находки заставляют меня просто сиять, светиться от радости. Спасибо автору!

Название: Ed adar an ionnas
Автор: Ren Zoisite
Бета: Kella_Worldgate
Персонажи: Трандуил и Леголас
Категория: джен
Жанр: стихи
Рейтинг: G
Краткое содержание:
Бесшумна ночь над летнею листвой...
Король Лесов задумчиво на троне
Застыл. И лунный отблеск на короне
Звездой горит над гордой головой.
Примечания: Юбилейный трёхсотый^^ (это примечание автора, я не знаю, что это значит — прим. Ю.)

Спокойна ночь, звёзд полон небосвод,
Искрится свет сквозь золотые взвеси.
Но тёмен сон седых недвижных вод
Под кронами деревьев Лихолесья.


— Скажи, отец, ужели никогда
Ты не хотел поддаться зову сердца?

Уйти туда, где талая вода
Смывает снег? Под ярким солнцем греться?
..........................

Уйти туда, где талая вода
Смывает снег? Под ярким солнцем греться?
Так ярок свет за пеленой дождя,
Укрывшей дом, и прячущей надёжно.
За этим светом через дождь уйдя
Остаться прежним просто невозможно.
Туда где мир раскинулся другой,
Держать свой путь – уверенный и новый.
Из прежней жизни веру взяв с собой
И открывать себя – совсем иного.
Свободна грудь и воздух звонко-свеж.
И леса тень бледнеет за спиною.
И дарит путь величие надежд
Ведя в луга уверенной тропою.
Запретов гнёт, законов жгучий яд
Остался здесь – где всё пропахло гнилью.
Здесь за стеной так много лет подряд
Во тьме без звёзд, осиротевши, жили.
Здесь нет побед и пресен чинный быт.
И только лес шумит над головою...
Сбежать туда – в сверкающий зенит,
Спасти себя и воспылать душою.

— Бежать туда, где властвуют ветра?
Где шторма вой распарывает небо?
В восторге ты от тающего снега,
Но посмотри на эти города.
Как мало тех, кто получил сполна
Даров земли без боя и усилий.
Чему они обеты приносили,
Чтобы испить свою мечту до дна?
Чему клялись и кто теперь их бог?
Не солнце, нет. И даже не природа.
Топор, огонь – вот правда для народа,
Который шёл по острию дорог.
Там жгут леса. Там властвуют бои.
Там враг хитёр, и действует жестоко.
Бежать туда, где Тень ползёт с Востока?
Под чёрным флагом ходят корабли?
Где не вода весной стекает с гор.
Под птичий крик природа плачет чёрным –
Исходит сажей мир тот обречённый.
В него уйти ты хочешь до сих пор?
Ответь мне сын, чем не хорош покой?
Защитой стал нам вечный наш ЛасГален
Хватает нам и солнца, и проталин.
Зачем бежать за не своей судьбой?

— Да, чёрен мир, затянут Тьмой Восток.
И счастье там слабее, чем несчастье.
Но, посмотри, есть те, кто всё же, смог
Преодолеть жестокое ненастье.
Есть те – они, ушедшие на Свет.
Есть те – они – герои нашей крови.
Они прошли свой сумрачный рассвет
И сохранили веру за душою.
Они сражались с Тьмой внутри себя.
Они вели. И верили им свято.
За ними шли, безмерно их любя
И звали братом кровного небрата.
Они познали Свет священных Древ.
Они сердца для чести сохранили.
Скажи, отец, ужели мало тех,
Кто для других и ради правды жили?
Порывы их чисты и высоки,
И их мечи крушили вражьи тени.
Да, не бывают подвиги легки,
Но ни один не преклонил колени.
Свободен мир героев и огня.
Велики те, кто стал его столпами.
О них поют, признание храня...

— Но только за красивыми словами
Ты забываешь, сын мой, об одном –
Великих тех давно проклято имя
Они умели жертвовать другими
И убивали с ласковым лицом.
Жесток был род, где брат на брат шёл,
Где предавали, просто и надменно.
Они пролили кровь в морскую пену
И осквернили святость шумных волн.
Огонь и сталь они несли с собой.
Не это ль ты зовёшь дорогой к свету?
Ужели мало песен было спето
О том как Арда плавилась войной?
О том как пал к ногам Белерианд?
Они прошли – владыки, а не братья.
Неся с собой раздоры и проклятья –
Едка их соль для незаживших ран.
Что стало им заменой для души?
За блеск камней они отдали веру.
Второй великий Дом был предан Первым.
Так что осталось от сердец, скажи?
Синдар пошёл за братьями вослед.
И где же те, кто лес родной покинул?
Пропал иль мёртв, продался или сгинул.
Какой же ты так хочешь видеть Свет?
Зачем идти нам по тропе вражды?
Мы здесь живём в согласье и в союзе.
На нас нет крови и раздора груза.
Как мы не можем этим быть горды?

— Но разве нет того, кто сердцем чист?
Пусть было всё – от боли до потери.
Прошли их души словно тонкий лист
Сквозь новой жизни пламенные двери.
Ведь даже те, кто пал или предал
Всё искупили новыми делами.
Создали мир, который крепче стал
И изменились с этим миром сами.
Взгляни, отец, сколь люди велики
И Гондор сколь силён и безопасен.
Их жизнь быстра, как таянье реки,
Но в этом род людской, отец, прекрасен!
Они смогли подняться из руин
И возродили всю былую славу.
Свободу чтят до смерти и седин.
И служат тем, кто избран им по нраву.
Пример людей – достойнейший, отец.
Они сильны и это доказали.
Для них свобода – золотой венец.
И злой неволи горче нет печали.
Не нужно ль нам вслед за людьми идти?
И доверять, их мир не отвергая?
Не выше мы... И нам пора найти
В себе огонь, что поведёт до края.

— Идти за тем, кто боем закалён
И восхищаться славными делами?
Людей великих ставить рядом с нами
И трепетать пред звуком их имён?
Да, сын мой, люди могут покорить –
Их жажда жизни столь ярка и рьяна...
За этой жаждой прячутся изъяны –
Не только жизнь желают люди пить.
Им не познать даров своей земли:
Они берут то, что не им сулилось.
Огнём и сталью убивая милость
Своё величье строят короли.
Они жадны и голод их суров –
Кровавой жатвой кончатся походы.
И как бы славны ни были народы –
Не искупить им грех своих отцов.
Когда-то пал великий Нуменор –
Что погубило Землю под Звездою?
Погоня за бессмертною душою.
Так что же изменилось, сын, с тех пор?
Не эта жажда ли ведёт людей?
Зачем же нам идти за ними следом?
Минуют нас безумия и беды?
Ужель не хватит нам земли своей?


Затих дворец, затянутый в листву.
И юный князь ушёл в свои покои,
Отца оставив – зря побеспокоил,
Не в силах отстоять свою мечту.
Слова пусты – зачем их говорить,
Когда возможно доказать лишь делом?
Коня седлать – сноровисто, умело
И утром ранним из дворца отбыть
Туда, где быть до этого не смел.
Гонцом лихим без свиты и без шума
Наперекор отцу сбежать из дома
В далёкий и зелёный Ривинделл.


Бесшумна ночь над летнею листвой...
Король Лесов задумчиво на троне
Застыл. И лунный отблеск на короне
Звездой горит над гордой головой.


— Иди, мой сын... Ты так же яр как я
Когда-то был... Как жаль, что столь похожи.
Как жаль, что те же мысли так манят.
В своих порывах мы едины тоже.
Но только я всё понял так давно –
Пока мы здесь – к нам не придут ненастья.
Я лжи своей исправно тку руно.
И отрицаю эту веру в счастье.
Когда-нибудь, меня поймёшь и ты.
И выберешь спасенье для народа.
Свои леса, свои холма, цветы,
Своя земля... Нас здесь хранит природа.
Нам здесь не нужно ветра перемен.
Истлели все, кто шёл на этот ветер.
Я бью мечту, тебе отдав взамен
Свой горький опыт всех тысячелетий.

@темы: Фанфикшн, Фанарт

---

Надеюсь, это не будет сочтено за злоупотребление модерскими полномочиями...

[Нэко]

Но ЭТО Я НЕ МОГУ НЕ ВЫЛОЖИТЬ!
Очень, очень, очень странный кроссовер! Мой мозг в клочья)

Отсюда.
И слово-то какое заморское название-то какое для пэйринга, обратите внимание — ТРАНДИПУЛ! XDD
не могла не поделиться, извините...

@темы: Юмор, Фанарт, Ссылки

---

[Nightday]

UPD:
Приветствуем нового модератора - Tagarela. Надеемся на длительное сотрудничество ^___^

Дорогие участники сообщества!
Ищем человека на роль модератора.

запись создана: 16.10.2014 в 12:12

@темы: Орг. момент

---

[Candra]

Из свежих постеров.

@темы: Фото и скриншоты

---

[Candra]

Из нового хоббитовского календаря фото.

По ссылке в самом низу есть еще коллаж, на нем тоже Трандуил бойцовый, но в профиль.

@темы: Фото и скриншоты

---

[Candra]

Фото со съемок - Трандуил, Бард и Питер Джексон в эльфийском шатре.

@темы: Фото и скриншоты, Новости

---

[Nightday]

Хороший стёбный косплей на Трандуила.

@темы: Косплей

---

Красота неописуемая

[Magnus Kervalen]

King of the Forest by Megatruh


ссылка на ПР

@темы: Фанарт

---

Вступительный взнос

[Белка Челли]

Название:Это весна
Автор: Белка Челли
Бета: нет
Персонажи: Трандуил, Леголас
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: Один день из жизни короля лесных эльфов и его сыночка

Итак, в Средиземье пришла весна.
Приходит она, во всяком случае, в лесистый Оссирианд, так: один день метет снежная буря, на другой – над свежим снегом солнце сияет на морозе, затем это солнце начинает все более пригревать, появляются понизу лужи, поверху капель… ну а затем вдруг снова метет, едва ли не злее прежнего. Но раз за разом промежутки между метелями делаются все длиннее, а то и даже, вернее сказать, метельные промежутки между погожими днями делаются все реже и реже, и наконец вовсе сходят на нет. И вот тогда-то наступит Йэстарэ, праздник первого дня нового года, и случится еще много чего, достойного примечания, но до этого дня, которого ожидают все эльфы, особенно же эльфийские дети, пройдет еще некоторое время, тоже полное своеобразной прелести.
Вот сегодня – как раз второй день после метели. В лесной глубине, на сумрачных елях, еще видны ее следы. Снег не лежит уже пышными шапками, как зимой, ведь недавний злой ветер рвал его с веток и сгонял вниз, где он теперь смерзся гребенчатыми сугробами, накрепко вмуровав в себя и нижние ветви. А зеленые еловые лапы от верху до низу кажутся поседевшими под слоем полульда-полуснега, тонким, но схватившим надежно каждую веточку и каждую иголку, и не совсем даже зелеными – разве что в самой их глубине, темно-зеленой сердцевине, куда за целую зиму ни добралась ни одна метель. А вот на вязах, дубах и рябинах – снег лежит лишь в развилках белыми лоскутами, точно небрежно кинутый и забытый платок.
Весеннее солнце так сияет, небо такое яркое, что даже и не совсем синее, вдали по горизонту сквозь переплетенные ветви проглядывает молочно-белое, едва-едва разбавленное голубым, и только над самой головой, над поляною – истинная лазурь нолдорских знамен. Тем четче на фоне лазури высокие стволы берез, ярко-белые с темно-коричневым по обводу и поперек, тем четче ярко-бурые стволы орешника, с почти зеленоватым оттенком, тем ярче стволы – и тем всё более размываются к краям тонкие ветви, тем более смазываются и теплеют цвета, соединяются ветви друг с другом, березовые и ореховые, сливаются в одну золотисто-бежевую бахрому.
Снег под ногами смерзся искрящейся полупрозрачной корочкой, сугробы округ, уже изрядно просевшие, сплошь в глубоких округлых ямах, больших и малых – старых оплывших следах зверей, а может, и эльфов, теперь уже не поймет ни один следопыт. Но откуда же на сплошном, казалось бы, насте пушистые нежные снежки? А вот ведь рассыпаны, большие и маленькие…
Большой пушистый снежок ложится в маленькие ладошки, подставленные бережно и неловко. Неловко – потому что король лесных эльфов Трандуил, лучше или чуть хуже, умеет всё, на что только способны Перворожденные. Всё, кроме одного – правильно надевать детские рукавички.
Крохотные детские ручки держат пушистый снежок, но неловко – он падает в снег и распадается на две неровные части. Леголас молча смотрит на него с какой-то печальной нежностью. Отец поднимает обе хрупкие половинки и снова вкладывает их в подставленные ладошки – но зеленые рукавички по-прежнему не могут их удержать, и две половинки распадаются еще раз на меньшие части. Трандуил бережно собирает их все, из своих больших ладоней пересыпает в маленькие ладошки сына… Две большие прозрачные слезинки дрожат на кончиках длинных-длинных, по-детски загнутых ресниц. Снег больше не падает – он просто рассыпается в руках.
- Жизнь эльфа полна разочарований, - наставительно говорит король Трандуил.
Он собирает пушистую нежную серебристо-белую пыль со сползающих ярко-зеленых рукавичек и, уже осыпавшуюся – с искристого наста. Несколько быстрых движений – и вот у него в руках круглый и плотный снежок. Не такой пушистый и нежный, зато крепкий, уж этот-то не развалится!
- И-иии! – радостно взвизгивает эльфенок, хватает снежок обеими ручками в своих рукавичках – даже с такими рукавичками он не рассыпается и не падает, так что его можно к полному своему удовольствию уронить. И он все равно не разваливается!
- Ну что, - спрашивает наследника Трандуил, - теперь на ручки, или ногами пойдешь?
Леголас живо стряхивает рукавички, разводит в стороны и тянет к отцу ручонки, Трандуил поднимает его, и Леголас ловко, точь-в-точь по ветвям раскидистого дерева, карабкается по отцу наверх и усаживается у него на плече, надежно уцепившись за длинные волосы.
На самом деле ему нравится ходить и даже бегать своими ногами, но никак не сейчас. Снизу же почти ничего не видно, то ли дело с высоты отцовского роста. Наверху нет теней от веток, которые закрывали обзор на земле – а здесь все серые тени валяются внизу на снегу, наподобие тряпок, а зато есть сами ветки, за которые можно хвататься, когда отец, мягко ступая по снегу, проходит мимо. Ветки прямо как у него в короне, только там посеребренные, но зато на настоящих есть шишки, которые можно срывать на ходу.
Вот белый искрящийся снег, вот серые тени, такие прозрачные, что кажется, будто сами они искрятся, вот ярко-коричневые деревья… а вот и сосульки. Кристальною бахромой свешиваются с краев ярко-зеленых флетов. Деревянные флеты окрашены в цвет листвы, зимою с них нарочно не сбрасывают снег, чтобы он маскировал их в заснеженных голых ветвях, и вот теперь они, как и все вокруг, постепенно вытаивают из-под снега, края их сейчас влажные и оттого кажутся особенно яркими среди белого и коричневого еще нерожденной весны. Сосульки на флетах и толстых ветках…
- Смотри, Листик, - Трандуил поворачивает к сыну голову, длинным и тонким пальцем указывает наверх, - это сосульки, их можно отламывать.
- Ииии! – восклицает Листик и тянет ручки наверх.
Дозорные – в тускло-зеленом, как заснеженные еловые ветки, и сером беличьем мехе - свесившись с края платформы, смотрят вниз умиленно и вопросительно.
- Можно! – кивает государь, на длинных руках поднимает над собой малыша, и один из дозорных эльфов, скользнув вниз по выкинутому канату, одной рукой подхватывает маленького принца и поднимает его выше – к самому краю, на котором так заманчиво искрятся прозрачные, через них смотреть можно, сосульки.
Крак, крак – Леголас на пробу сначала отламывает маленькие, скидывает их вниз и смотрит, как они втыкаются в снег. Если их кидать остриями вниз – то втыкаются, протыкают наст, а если плоско – так плоско на снегу и лежат. Опробовав, хватается за большую, тянет – а она холодная и скользит – ручонками изо всех сил, мотает головой, чтобы взрослые не помогали… КРРРРРАК! С громким хрустом сосулька наконец трескается и остается у Леголаса в руках, а он спешит похвастаться своей добычей пред отцом.
- Хорошую выбрал, – одобряет сына король Трандуил, одновременно кивком головы благодаря дозорного. – А смотри, ей можно делать вот так.
Взяв без спору уступленную ему сосульку, он легонько ударяет ею по веткам – дзин, дзин, легкий и чистый хрустальный звон, весенняя музыка. Леголас, взяв сосульку обратно, пробует тоже: дзин, дзин – осторожно, затем смелее. Если сильнее стукнуть, то звук сильнее, а можно тихонько, а можно подряд провести по ближним веткам, а от разных веток, оказывается, звук разный…
- Листик, пошли? По дороге еще ветки есть.
- Ии.
- Листик, а что это ты там делаешь? Этого не надо!
- Гле-леле-ле-лей!
- Леголас, нельзя!
- Ииии-и! – решительно заявляет принц и продолжает долбить сосулькой по веткам в отцовской короне, сбивая жемчужные ягодки белой омелы.
- Леголас, прекрати немедленно! Леголас, нельзя, кому я сказал! Леголас… ну ладно, можно, можно.
В конце концов, ягодки нетрудно и заменить, не правда ли? Все равно их придется менять на свежие, поскольку еще не настала пора менять королевский убор на весенний. Вот после Йэстарэ, когда раскроются на ветвях зеленые почки и принц Леголас впервые отпразднует свой день зачатия – в тот день король и наденет весеннюю корону из свежих цветов.
Дзин-дзин, гле-леле-ле-лей…
Юные эльфы-дозорные, сами почти что мальчишки, умиленным взглядами следят, как исчезают, мелькая среди деревьев, фигурки в льдисто-зеленом и серебристом, большая и совсем крохотная. Переглядываются не без беспокойства, но ничего не говорят. Ни охраны, ни слуг - но таков обычай, который каждой весной, незадолго до Нового года, исполняет королевская семья Ласгалена, пусть даже теперь эта семья состоит всего из двоих. А эльфы чтят обычаи.
Седые ели, коричневые вязы, орешник, березы…
Король Трандуил шагает легко и стремительно, скользя по искристому насту, почти не сминая снега. Мимоходом, не замедляя шага, отводит еловую ветку, и сковавший ее мерзлый снег осыпается с чуть слышимым звоном. Касается ладонью ствола шершавого дуба – еще не весна, но кора под ладонью тепла, и в глуби прикосновению отзывается первое движение соков. Чуть пригнувшись, проскальзывает, не потревожив, сквозь завесу вечнозеленого вьюна с острыми яркими листьями. Шагает уверенно, и шаги его невесомы, путем, неведомым никому, да он и сам не сказал бы, куда именно он направляется – но знает, что ищет.
Владыка шагает стремительно, скользит мягким шагом лесного эльфа. Проскользнув под согнутой веткою, сворачивает, обходя открытый участок. Снег здесь таков же на вид, как везде, такой же искристый и гладкий – но под ним, еще невидимый глазу, уже пробудился ручей, и снег здесь под тонкой корочкой уже подмыт и насыщен влагой. Легко перескакивает поваленный ствол, вмерзший в снег, не стоптав даже беличьих следов – зверьки здесь кормились упавшими шишками. Вынырнув из-за частых кустов, на склоне, даже не останавливаясь, чтобы найти то, что нужно – в лесу, как в знакомом доме, протягивает руку и поднимает из-под куста чуть выгнутую березовую дощечку, гладкую, точно полоз. Не останавливаясь – лишь напомнив сыну «Держись крепче!», ступив на дощечку мягкими сапогами, лихо съезжает вниз по откосу в замерзшее озерцо – вихрем снежные брызги! Под ногами – открывшаяся из-под снега гладкая-гладкая, прозрачная, точно хрусталь, озерная глубина. Озеро видно насквозь, видно даже, как ходят в глуби подо льдом ярко-желтые рыбки. Король поднимает дощечку, оборачивается и, размахнувшись, легко закидывает ее на прежнее место – эльфы здесь ходят часто, и так съезжать вниз и удобнее, и веселее, чем спускаться по крутизне, рискуя завязнуть в снегу.
Маленький Леголас, было взвизгнувший от катания, теперь заливисто смеется. Он разглядел подо льдом рыбок, и Трандуил, хоть и спешит, ненадолго останавливается и спускает сыночка с плеча – пусть полюбуется. На реках Осирианда – уже вот-вот ледоход, но озерцо холодное и промерзает на изрядную глубину, лесной король заранее знает, что пока оно безопасно.
- Ну что, Леголас – идем дальше?
Лесной эльфенок охотно кивает и забирается к отцу на плечо, точно на дерево. Король Трандуил легко шагает вперед, с каждым шагом ясней понимая, куда, теперь его путь лежит вверх по склону холма, постепенно все выше и выше. Теперь уже шаг его не так легок, ибо снег все рыхлее, все более влажный, под ногами уже не наст, где-то вязкий и мокрый снег, где-то лед, где-то лужи. А местами – уже и ярко-черные среди белизны проталины. Но все-таки государь не замедляет шага, ведомый тайным чутьем лесного эльфа, стремительно движется среди деревьев, и Леголас у него на плече уже не крутится, не тянет ко всему вокруг ручки – вцепляется в длинные волосы крепче, сосредоточено притихает, понимает, что они приближаются к чему-то важному.
Раздвинув ветви рябины, Трандуил выскальзывает на большую поляну, на миг замедлив стремительный шаг, чтобы осмотреться, уверенно идет прямо вперед, к прогретому солнцем бугорку.
Здесь он ссаживает на землю притихшего сына и сам опускается на колени во влажный снег. Осторожно принимается разгребать снег. Леголас, с широко распахнутыми глазами, замирает, почти не дышит – что же тут? Что?
Король ладонями – бережно, благоговейно - раздвигает снег…
И вот среди белого раскрывается что-то яркое…
Здесь!
Из-под белого снега – ярко-желтое, будто кусочек солнца.
Первый весенний цветок, тот, что расцветает еще под снегом.
- Аааа! Ада, адай! – восторженно взвизгивает Леголас и тянет маленькие ручки к солнечно желтому чуду.
Трандуил бережно смахивает с желтых лепестков последние прозрачные крупицы снега. И берет в свои длинные пальцы крохотные пальчики сына, чтобы вместе прикоснуться к яркому весеннему чуду.

@темы: Фанфикшн

---

[Magnus Kervalen]

Shield by Lucife56

ссылка на ПР

by Ramida-R

ссылка на ПР

@темы: Фанарт

---

Thranduil by onisakiakika

[Nightday]

Thranduil by onisakiakika

@темы: Фанарт

---

Трандуил и Леголас в Серебристой гавани от Kinko-White

[Magnus Kervalen]

ссылка на ПР


ссылка на ПР

@темы: Фанарт

---

Новый Трандуил от Kimberly80

[Magnus Kervalen]

ссылка на полный размер

@темы: Фанарт

---

Трандуил от моей подруги Каллисто.

[Олени бабочка и дева]

@темы: Фанарт

---

[Magnus Kervalen]

Трандуил и малыш-Леголас от Harmonia

@темы: Фанарт

---

Выбор

[Crazy_Humster]

Автор: Iron_Wind aka Crazy_Humster
Фандом: Хоббит
Возрастные ограничения: R
Персонажи: Леголас / Тауриэль, Трандуил, Тауриэль / Кили.
Жанр: гет, джен, ангст, драма, психология, философия, даркфик, hurt/comfort.
Права: ни на что, кроме сюжета и исполнения, не претендую.
Описание: Трандуил согласился на брак сына с простолюдинкой Тауриэль, да только саму Тауриэль не спросили.
И трагически зря.

читать дальше

@темы: Фанфикшн

---

30 черт, которыми Лихолесье напоминает Россию

[Crazy_Humster]

Автор: Iron_Wind aka Crazy_Humster
Возрастные ограничения: G
Персонажи: Трандуил, Леголас, Олень Трандуила, Элронд, Бургомистр Эсгарота и простые себе эльфы в качестве массовки
Жанр: джен, статья, юмор, повседневность, стёб.
Права: уж мне-то точно никто из персонажей не принадлежит!
Описание: Описывать нечего, всё в заглавии.
Комментарии: 1. Надеюсь, колкий юмор Владыка за обиду не сочтёт). 2. Олень прозван Лосём.


1. Время идёт, умирают от старости галапагосские черепахи, усыхают вековые дубы, а король мало того, что один и тот же, так ещё и внешне не меняется.
2. Во многом благодаря пластической магии.
3. Вы сильно сомневаетесь в сексуальной ориентации вашего повелителя. Ну, очень сильно… С другой стороны, дитятко он же как-то заделал?
4. Второе лицо в государстве – какой-то лось (или олень?).
5. На лосе катаются, свесив ноги, но лось молчит – слишком уж хорошим напоминанием служит лихолесский трон, украшенный обломанными рогами.
6. Король и лось заседают в укреплённой цитадели, куда нет доступа простым смертным эльфам.
7. Только чиновникам и пленникам.
8. Нынешний министр обороны (он же принц) скачет с должности на должность и приходится каждой дырке затычкой. Пауков стрелять – его, нарушителей границ отлавливать – его, в дипломатическую миссию к Элронду – тоже его. Да он даже контакты с гномами налаживает!
9. Кармическая беда министра обороны – некая рыжеволосая подчинённая.
10. Вам кажется, что король с сыном – представители чужого народа. А лось – тот вообще с другой планеты.
11. Обладая огромными природными богатствами, государство избирает путь сырьевого придатка, при этом именуя себя энергетической сверхдержавой.
12. Соседние владыки посмеиваются над эксцентричным королём, но поддакивают: чьи дрова, тот и заказывает музыку.
13. Экологический кризис объясняется метафизическими внешними причинами (сравни «Тень пала на Зелёный Лес» и «Это всё Чернобыль!»).
14. Огромная часть территории покрыта непроходимым лесом, опасность в котором представляет, в основном, местное население.
15. Правда, отведав местной флоры, всё же можно познакомиться с такими восхитительными представителями лихолесской фауны, как гигантские пауки, белые лани, чёрные белки, огнедышащие драконы и фиолетовые рогатые убтруберы (с) Радагаст.
16. Население очень не любит маленьких волосатых людей с гор.
17. И этим маленьким волосатым людям с гор может сильно влететь за отсутствие регистрации.
18. Вы подозреваете, что заморский Валинор назван так потому, что в случае угрозы правящая элита собирает манатки и со всех ног валит туда.
19. Лечиться эта элита ездит к некоему Элронду, который носит пейсы, а в случае опасности валит в Валинор быстрее всех.
20. В вашей стране очень любят звёзды. Когда-то любили красные. Сейчас раскланиваются перед Валинором и делают вид, что любят белые – все до единой, 50 штук.
21. Встретив странно одетого эльфа в провинции, вы спросите: «Вы из столицы?» А что, у них там во дворце все так одеваются, на короля посмотрите!
22. В вашей стране не всё в ажуре, но вы успокаиваете себя тем, что вашим южным соседям эсгаротцам ещё хуже. В конце-то концов, они зависят от ваших дров!
23. Эсгаротский король изо всех сил делает вид, что он бургомистр, а в городе демократия. Кого он пытается обмануть, не понятно.
24. В Эсгароте постоянные волнения – то Гирион, то Бард. То ли дело у вас – тихо, спокойно, порядок, дворцовую ограду украшают высушенные головы оппозиционеров…
25. Ваш правитель не вмешивается в международную политику, если дело идёт об участии в общем благородном, но опасном и затратном деле. Если есть возможность прибрать к рукам чужой золотой запас – не успеешь заикнуться, он тут как тут.
26. Перепить лихолесского эльфа может только другой лихолесский эльф.
27. Местные женщины мужественнее местных мужчин (кроме министра обороны – король ласково называет его Терминатором).
28. Ваши женщины, к тому же, самые привлекательные! Эльфийки обладают волшебной красотой и чарующими голосами – особенно после приёма вами внутрь 146-градусной бормотухи.
29. Ваш народ почти не спит: днём – на работе, ночью – все в палантирной сети. А если и спит, то на работе, с открытыми глазами.
30. Выезжая в заграничную глушь вроде Шира, вы с удивлением слышите байки местных о том, что в Северном Лихолесье семь месяцев в году лежит снег, жители не выходят из дому без бутылки дорвинионского, а по лесу ездят на пауках. Вы бросаетесь уверять всех, что это не так, а на пауках ездит только ваш министр обороны.
И то – это было один раз, давно и неправда.

Ссылка на оригинал:

@темы: Юмор, Фанфикшн

---

Корона для папочки-Трандуила))

[Magnus Kervalen]

от Mellownoiz

@темы: Юмор, Фанарт

---

[Саймон (который все еще дженовик)]

Название: Мертвые драконы
Автор: Дженовик
Персонажи: Трандуил, Орофер, Леголас
Рейтинг: PG-13
Жанр: экшн, ангст
Размер: Мини, 2354 слова
Предупреждения: ООС

Отец гонит его по лесу как зверя — огнём, мечом и криком.
Нет больше звонких небес Дориата, и нет бесконечного ощущения покоя, и ничего больше нет.
— Беги, — говорит Орофер и крепко сжимает меч.
Трандуилу кажется — вокруг всё пылает, тонет в обжигающей зелени, и он бежит, в его руках ничего, ни следа оружия, отец не позволил и не позволит.
— Учись защищать себя сам! — кричит Орофер, и голос его страшен в гневе, и зелёное море темнеет над головой.
Дориат был славен и тих, Дориата больше нет, и Трандуил бежит.
А потом лес загорается по-настоящему.
Всё начинается с мелкой колкой искры, ветер подхватывает её, послушный воле синдар, и зелёное море становится красным.
И Трандуил просыпается.

— Вам стоит больше отдыхать, — говорит ему одна из прислуги, рыжая, яркая, и даже она не поднимает глаз.
Трандуил кивает, поднимаясь с постели.
Он чувствует себя бесконечно тяжёлым, и невыносимо жжётся под кожей на левой щеке.
Ему хочется провести ладонью, чтобы убедиться — там нет больше ничего, время затянуло раны, но он не стал бы, даже будь в комнате один. Не стоит сдаваться на милость желаниям и слабостям, и то и другое — части исконно человеческой натуры.
Трандуил молча подходит к окну, мягко оглаживает пальцами живое, шершавое дерево и успокаивается. Здесь никогда не было огня.
— Владыка, — тихо зовёт его рыжая эльфийка. — Могу ли я идти?
Трандуил кивает, не оборачиваясь.
Смотреть сейчас в глаза хоть кому-нибудь он не в силах — внутри всё переворачивается, перед глазами всё ещё старый лес, и разве можно вынырнуть из кошмара, который длится тысячелетия, за пару жалких минут?
«Можно», — говорил отец, крепко сжимая рукоять своего меча.
Когда-то Трандуил ему верил.
Теперь Орофер мёртв, а с мёртвыми сложно спорить, они не желают тебе отвечать, и это хуже всего.
За рыжей эльфийкой закрывается дверь, всё так же тихо и мягко.
Трандуилу хочется обернуться и заорать во всё горло, или, быть может, разодрать щеку ногтями, или хотя бы кинуть в стену пустой кубок. Ещё вчера вечером кубок был с вином, нынче он пуст.
Трандуил молча касается пальцами тёплой древесины и не делает ничего.

У Леголаса острый взор и лицо, которое Трандуил не может терпеть.
Его собственное лицо.
Светлые глаза, как две льдинки, колючие и цепкие, они обжигают и глядят, кажется, в самую глубь.
Трандуилу не нравятся глаза собственного сына, и всё же он смотрит, как учится он управляться с луком, как кивает серьёзно своим учителям — у него много учителей, Трандуил заботится о том, чтобы у его сына было лучшее из возможного.
Леголас подвижен и скор, когда вырастет, станет строен, и гибок, и светел. Леголас будет править, и Трандуил сыном горд, он действительно горд, но стоит стреле Леголаса лечь мимо назначенной цели, просыпается внутри чёрная злоба, и Трандуил не может, не умеет отыскать её причины.
Этому Орофер его не учил.
Он вообще многому его не учил.
Быть может, не успел, а может, не желал вовсе; как понять, что было на уме у мертвеца?
Трандуил не желает теперь понимать.
Он дурно спит по ночам, уже которое столетие дурно. Синдар не снятся кошмары, кошмары — удел человеческий, и всё же он их видит.
Трандуилу снятся сны, в которых смерть и огонь, и сам он в огне, и его лес, и его отец.
Ему снятся крики и меч, и иногда — изредка — снится звонкое небо Дориата, под которым разливается лазурь.
Иногда небо Дориата в его снах становится низким и светлым, и тогда кажется, что можно дотянуться ладонью до его благодати.
Иногда оно горит в пламени дракона, осыпается прахом, и тогда Трандуил просыпается, задыхаясь, молча поднимается с постели, отбрасывая в сторону простыни, и опустошает кувшин вина, принесённый накануне рыжей эльфийкой.
У эльфийки глаза — золотистый мёд, и сама она податливая, нежная, Трандуил не помнит её имени или, скорее, не знает, с ним такое случается, но спросить ему неловко.
Орофер говорил — помни имена тех, кто тебе служит.
Трандуил помнил, но память не спасла Ороферу жизнь, и никто её не спас, а значит, не так всеведущ он был, как казалось тысячу лет назад.

— Держи меч, — говорит Орофер и сжимает свой.
Трандуил предпочёл бы лютню, или, быть может, арфу, но рукоять ложится в его ладони родной тяжестью, в ней ощущается нечто давно знакомое, крепкое, как рука старого друга.
— Зачем он мне? — спрашивает Трандуил осторожно. Иногда его отцу приходят в голову не лучшие идеи.
— Будешь учиться защищаться, — коротко отвечает Орофер и делает шаг вперёд.
Вечером Трандуил осторожно ощупывает лицо и чувствует странное — отец говорит, это зовётся отёком и быстро пройдёт. Тело ноет, в нём неуютно и тесно, и неясно, чего больше хочется — взять меч в руки ещё раз или не брать никогда вовсе.
— Держи меч, — говорит ему Орофер следующим утром и не оставляет выбора.
Трандуил делает шаг вперёд и учится нападать.

Орофер гонит его по лесу как зверя — огнём, мечом и криком, и Трандуил прячется в тени деревьев, скользит, ищет взглядом противника.
Сейчас Орофер ему не отец; он враг, а враг должен быть уничтожен, пусть даже нет ни меча, ни лука, всегда есть собственное тело, и оно — лучшее оружие, главное — суметь с ним совладать.
Жечь лес — великое кощунство, и Трандуил почти осознаёт, что на самом деле нет ни пламени, ни крика, но поддаётся иллюзии с наслаждением. Орофер неосторожен, он слишком тяжёл и шумен, много движения, куда меньше толку, Трандуила же скрывает тень деревьев, она всегда на его стороне.
Упоительное ощущение бескрайней свободы наполняет его до краёв, и в какой-то момент Трандуил забывает, кажется, обо всём. О пожаре, о своём загонщике, о причине своего бегства, он растворяется в биении пульса этого мира и подстраивается под его ритм.
Он оставляет Орофера далеко позади, и ему не страшен больше ни его крик, ни его меч, ни огонь.
Синдар не должно вести себя так, синдар не должно воспитывать своё дитя подобным образом, синдар не должно. Ороферу на это, кажется, наплевать.
Когда Трандуил возвращается к собратьям, весь в мокрой прелой листве и одурело счастливый, его встречают взгляды, полные мягкой укоризны.
Он чувствует себя неловким, почти уязвлённым. Орофер учил — себя нужно защищать мечом, но как защититься мечом от взгляда?
Трандуил помнит — жалит лишь то лезвие, которое остро, а значит, взгляд должен быть острым тоже.
Орофер смотрит — спокойно и колко.
Трандуил похож на него, невероятно похож. А значит, он сможет так же.

Теперь он может это наверняка, и тот же взгляд видит у своего сына. Ему не нравится взгляд, и не нравится, как ужасающе похож на него Леголас — до самых кончиков пальцев, до мельчайших морщин, которые появятся позже.
Когда Трандуил думает, что ненавидит Орофера — отец, стоит привыкнуть хотя бы в мыслях называть его отцом — за умение держать меч, за взгляд, от которого теперь не избавиться ни на минуту, и даже наедине с собой зеркало не желает показывать ему иной картины.
— У тебя чудесное дитя, Трандуил, — говорит ему Элронд однажды, глядя на Леголаса.
Он приехал в леса по своей воле, ему ничего не нужно, он зачем-то зовет Трандуила другом, от этого порой бывает неловко.
Леголас стоит рядом с ними, вытянутый, как струна арфы, на нём можно сыграть пока ещё любую мелодию — или не играть ничего.
— Да, — говорит Трандуил, понимая, что иного не может сказать. Через силу кладёт руку на макушку Леголаса и тут же её отнимает, когда тот поднимает глаза и смотрит — ошарашенно, недоверчиво, с надеждой.
Трандуил думает, что когда-то он смотрел на своего отца так же, быть может.
Элронд молчит, и Трандуил за это ему благодарен.

У Леголаса много учителей.
Его обучают как следует — манерам, наречию, истории и много ещё чему, он ужасающе юн, но уже неплохо стреляет из лука. Ему кивают одобрительно, и он кивает в ответ. Как взрослый.
Трандуил предпочитает наблюдать издалека.
Леголас похож на Орофера — так похож, что Трандуилу не хватает силы подойти ближе, потому что он помнит. Его память — бремя.
Страшно подойти однажды чуть ближе и услышать знакомый голос, страшно почувствовать на плече старую хватку.
Страшно увидеть мертвеца в глазах сына.
Синдар почитают ушедших, но в Трандуиле всегда было много чуждого, много лишнего, и мёртвый Орофер страшит его, как страшат сновидения и пламя на щеке.
И Леголас, ужасающе юный Леголас, страшит его так же.
Трандуил думает, останься он тогда под небом Дориата — ничего бы этого не было. Ни снов, ни смертей, ни мечей.
Иногда он скучает по Дориату и его лазурному спокойствию, иногда он крепко сжимает рукоять меча — как учил Орофер — и возглавляет вылазки.
Многолапым мохнатым отродьям нравятся его леса, и с ними можно — огнём и мечом.
— Уничтожьте гнездо, — говорит Трандуил, обнажая свой меч, и атакует первым. После таких вылазок о нём ползут новые слухи, множатся, как пауки, перебираются шустро с места на места.
О том, что Владыка страшен с оружием в руках. О том, что бьётся он с человеческой яростью.
О том, что Владыке не стоит перечить, если не желаешь навлечь его гнев.
Орофер был бы горд.
Леголас горд тоже — он смотрит на Трандуила с детским восхищением в глазах, как не смотрит ни на одного из своих многочисленных учителей, и это странным образом льстит.
Леголаса учат биться, но ни один из его учителей не знает ни гнева, ни ярости, лесные эльфы не так спокойны, как их собратья, и всё же им не хватает огня.
Но Трандуилу хватает его сполна.

Всё происходит одним днём и как будто случайно — Леголас в который раз берётся за меч. Неловко — право, ну будто бы впервые. Он смотрит на чучело, переводит взгляд назад на свой меч и замахивается неуклюже.
— Стой, — слышит Трандуил как будто бы со стороны свой голос и удивляется — до чего выходит у него уверенно, громко. Его слово веско, и не заметить со стороны, что сердце, его беспокойное сердце, вдруг заколотилось.
Леголас оборачивается, почти испуганный. Его оружие — лук, его не обучают обращаться с мечом, он взял его в оружейной без дозволения — всё это Трандуил читает в глазах, как в открытой книге. Перед ним всего лишь дитя. Пусть оно похоже на мертвеца, сходство внешнее, сердцевина же у Леголаса иного рода.
— Ты неверно его держишь, — говорит Трандуил вслух, выходя из тени, и растягивает губы в улыбке. Губы ему непослушны — он не улыбался давно; но всё же выходит мягко, кажется, потому что Леголас не выглядит больше заполошной птахой, теперь он смотрит на Трандуила с надеждой.
Трандуил вытаскивает из ножен свой собственный клинок — он давно уже с ним не расстаётся — и подбрасывает его на ладони.
— Защищайся.
Леголас кивает с готовностью и смотрит во все глаза.
Ещё недоверчивый, но уже — одурело счастливый.

Заканчивают они поздно ночью, и тело наверняка кажется Леголасу тяжёлым, неповоротливым, но он не выдаёт себя ни единым жестом, он шагает вровень с Трандуилом и смотрит, Эру Единый, как же он смотрит.
— Спасибо за урок, Владыка, — неловко шепчет Леголас, сгибая спину, когда они доходят до покоев Трандуила.
И Трандуил сдаётся — приседает на корточки рядом с ним, касается ладонью макушки и улыбается, как умеет.
— Никогда ни перед кем не смей гнуть спины, — говорит он тихо.
— Но вы мой Владыка, — упрямо отвечает Леголас, не решаясь поднять взгляда.
— Прежде владыки я твой отец.
Когда Леголас вскидывает голову — во взгляде его страшное. И Трандуил понимает, что дороги назад не будет. Закончилось время, когда можно было стоять в тени и молчании, теперь он сам будет учить своего сына, своими руками.
Огнём и мечом, и, может быть, криком, тяжёлой рукой, как сумеет, но — сам. Пусть Леголас когда-нибудь станет вспоминать его с ненавистью.
Но он будет жить.

Ночью, когда Трандуил всё же проваливается в тяжёлый сон, Орофер снова приходит к нему.
Во сне щека невыносимо ноет, а отец — всё же отец, так будет правильно — сидит напротив, усталый и тощий. Его одежда в крови, на руках рубленые раны, но он всё же сидит.
Он ждёт.
Трандуил ждёт тоже, не решаясь прервать молчание.
— Всё будет хорошо, — говорит Орофер, когда перед ними взвивается до небес костёр. — Скажи мне, что без меня с тобой всё будет хорошо.
— Будет, — эхом отзывается Трандуил.
С тобой было хуже — так думает он, вглядываясь в пламя.

Поутру у него снова ноет щека, но уже терпимо, рыжая эльфийка глядит так, что невозможно истолковать её взгляд иначе, и Трандуил сдаётся.
— Как твоё имя? — спрашивает он.
— Айра, Владыка.
— Тебе подходит, — замечает Трандуил и мимоходом касается её волос. Яркая, плотная волна красного цвета.
Совсем как огонь дракона.

Дориат был велик и запечатан в себе самом, когда-то, теперь же печати сняты — раз и теперь уже навсегда.
Для Трандуила печать слетела в битве.
— Я хорош, — говорит он отцу. — Я достаточно хорош, я готов.
— Ты должен быть лучшим, — отвечает Орофер, и для Трандуила он — главная печать, его препятствие, и через него не перебраться.
Отец велик.
Когда они покидали дом, Трандуилу казалось, что он сам так и не сумел его покинуть. Навсегда остался там, в уютном ограниченном мире со звонким небом. Отец же, кажется, до конца тому миру никогда и не принадлежал, потому и бросил его так легко.
У эльфов не бывает шрамов, и у Трандуила их тоже нет, есть только болезнь, и она подтачивает дух изнутри, делает слабее и мельче.
У каждого свой дракон, и каждый бьётся с ним отведённое ему бессмертие, рубит ему голову, взрезает крылья, дракон возвращается заново каждый раз, и каждый раз его пламя делается сильнее.
У дракона Трандуила его собственное лицо, и что ему чешуйчатые ящеры с их огнём, когда его собственный дракон умеет разить взглядом.
На Леголаса всё ещё страшно смотреть, но Трандуил привыкает, изо дня в день он всё больше принимает участие. Трандуил больше не наблюдатель.
У рыжей эльфийки мягкие глаза, мягкие волосы и такая же мягкая гладкая плоть, за это придётся однажды расплатиться последствиями, но Трандуил к ним готов.
В самом деле, что может случиться с ним страшнее уже случившегося?
Последний союз давно позади, годы летят быстрее, чем приходит желтизна на смену молодой зелёной листве, Трандуил всё ещё жив, несмотря ни на что.
Ему снятся дурные сны, с этим ничего не поделаешь, можно только разделить ложе с живым существом, и тогда чужое дыхание будет гнать кошмары.
Иногда Трандуилу снится тот самый день. Снятся голые камни, окровавленный меч в собственной руке, и снится отец.
Снится, как он бежит, тяжёлый и такой неповоротливый, громкий. Неосторожный.
Снится, как отец бьётся с врагом — не как синдар, но как дикий зверь, с его отчаянием и яростью. Снится его беззащитно открытая спина.
И снится, как входит в неё случайный меч, в сокровенное нутро, в мясо, и как расползается кожа, и как принимается хлестать из раны кровь.
Тогда, столетия назад, Трандуил кричал. Громко, истошно, но вряд ли кто слышал в звонкой мешанине его крик.
Теперь, во сне, Трандуил молчит.
А потом небо Дориата — каждый раз навсегда — раскалывается на части, и мир Трандуила, маленький и спокойный, раскалывается тоже, и гибнет вместе с его драконом, осыпается прахом.
Или, быть может — рождается заново.

@темы: Фанфикшн

---

Милота от R-Navy

[Magnus Kervalen]

@темы: Фанарт